На Главную
Новости Авторы Проза Статьи Форум Карта
О проекте Цитаты Поэзия Интервью Галерея Разное

 


        Эва Ытываль


        Время ушло


        Рассказ


Иллюстрация. Автор: Сальводор Дали. Название: Мягкие часы В тот день я проснулся, кажется, даже раньше обычного. Продрал глаза, смотрю – а на столе стоит гроб. В горошек. Фон черный, горошек красный – все честь по чести. Я встал, подошел поближе. Крышка была закрыта, но не прибита гвоздями. Сдвинув ее в бок, можно было заглянуть внутрь, что я незамедлительно и сделал.

В гробу лежали часы, много-много часов, все, какие только есть в доме: ручные, стенные, будильники, с мясом вырванные часы из разных бытовых приборов, а сбоку, свернутая в рулон изображением кверху валялась картинка-репродукция Дали (ну, знаете, где все течет, хм, все меняется…), висевшая у меня в уборной.

Я присел на край стола рядом с гробом и крепко задумался. Главный вопрос, волновавший меня более всего, сводился к сомнению, стоит ли по-прежнему в сложившихся обстоятельствах идти на службу или уже не стоит.

Решение все не приходило, а вот сидеть на столе мне быстро наскучило. Отыскав где-то последнюю мятую сигарету, я подошел к окну. В верху башни, венчавшей стоявшую на площади городскую ратушу, зияла огромная черная дыра правильно-круглой формы.

Циферблат – а вместе с ним, сдавалось мне, и механизм – самых больших в округе часов куда-то исчез. И это только вселяло оптимизм – можно будет теперь спокойно, без вечного проклятого боя каждые полчаса, высыпаться.

Наконец решение на счет службы было принято в мою пользу. На кухне оказалось несколько неуютно под взглядами маленьких черных дыр. Достав из холодильника два яйца и бухнув их на сковородку, я попытался развить свою мысль дальше. «Что же еще теперь совсем не обязательно делать? Приходить вовремя? Стареть? Умирать?» Перспективы открывались самые заманчивые.

Но, увы, судя по всему, и у яиц некие собственные соображения были, по крайней мере, они наотрез отказывались превращаться в омлет, упорно оставаясь жидкими. Прошло уже минут пять как… Черт! Хотя откуда же знать теперь, сколько прошло?!

Вот, значит, в чем подвох!

Не доставало только воскликнуть «эврика!», но вместо этого я сунул в рот пару каких-то черствых печений и поспешил в коридор.

Кажется, незадача со временем произошла еще ночью – хотя кто разберет? солнца нигде не было видно, но в то же время (эх, пора бы мне отучаться от этого слова!) нельзя сказать, что бы было темно – по крайней мере, выйдя на улицу, я убедился, что ни газетчики, ни городские власти… э… ничего даром не теряли, да и вообще, в отличие от меня, относились к своим обязанностям со всей серьезностью, несмотря ни на что.

Купив у мальчишки-разносчика парочку желтоватых, пахнущих типографской краской листков, я сел на скамейку и принялся их разглядывать. Тем-то и хороши разные стихийные бедствия, что чтение даже простых утренних газет становится делом весьма интересным.

В пальто, одетом на голое тело, было довольно зябко, но я слишком увлекся. «В город пришла вечность» – вот что бросалось прежде всего в глаза. Еще на первой странице помещались обращение мэра и пара смазанных, второпях сделанных фотографий, в том числе башни ратуши и огромной, как было подписано внизу, неизвестного происхождения ямы, возникшей на городском кладбище. О ее содержимом было нетрудно догадаться.

Так ничего толком не прочитав, я отвлекся – и, да, предположения мои оказались верными: газета вышла без даты, рядом с названием стоял только ее некий по счету в этом году номер. Хотя, какой на дворе был год, тоже с уверенностью сказать сделалось невозможно.

Я перевернул страницу. Внутри оказалась разгромная, в чей-то адрес статья, видимо, подготовленная заранее, и еще нечто не менее скучное. Кажется, о последних событиях живописала только первая полоса. Я перевернул газету, где на обратной ее стороне печатался прогноз погоды, смешные истории, объявления. Последние меня не разочаровали. «Учимся жить вечно!» и телефон – вот что я нашел среди купли-продажи машин и перетягивания матрасов.

За теневую теперь – я задумчиво посмотрел на небо – экономику, как и прочие сферы жизни можно было не опасаться.

Встав с лавки, я сладко зевнул, потянулся и решил поискать какое-нибудь работающее кафе. В конце концов, можно же было съесть овощной салат или нечто другое в этом роде. Еще чуть-чуть и я бы уже согласился на вчера испеченные пончики.

Но, утолив первый голод, я как-то незаметно для себя прошатался по городу до обеда. Как я это определил? Только по тому, что мне снова захотелось есть.

Улицы были полны такими же, как я праздными гуляками, решившими, что им теперь совсем не обязательно заниматься своими привычными делами. А у книжной лавки и вовсе собралась целая толпа. Протолкавшись вперед, я разглядел на прилавке только что изданные – впору им было картинно дымиться – брошюрки.

«Кулинария для вечной жизни» – прочел я на первой попавшейся обложке. Кажется, эта идея на счет вечности, запущенная газетчиками, многим пришлась по душе, и теперь от нее никуда уже было не деться. «30 превосходных холодных блюд из свежих продуктов», – значилось ниже.

Я отложил эту брошюрку и взялся за следующую. «Как правильно прожить вечную жизнь» называлась она. И при том, что эта книженция была еще тоньше предыдущей, каждую фразу в ней так и распирало от крайней многозначительности.

Больше я, однако, ничего рассмотреть не успел, так как был довольно бесцеремонно оттеснен от прилавка. Пожав плечами, я решил и правда оставить духовное и пищевое, а, возможно, и какое еще, спасение тем, кто больше моего в нем нуждался, и не спеша побрел дальше.

После съеденного мороженного – а ничего лучше я попросту не нашел – сделалось совсем холодно и неуютно. Так что я, исключительно чтобы согреться, вынужден был срочно разжиться бутылкой вина. Домой идти категорически не хотелось, и я гулял себе дальше.

Из-за закрытых дверей церкви доносилось нечто патетическое и на возвышенных тонах. В городском парке кто-то уже произносил пламенную речь, хотя о чем именно в ней говорилось, я не узнал – к счастью, у меня хватило благоразумия не пытаться подойти ближе. Всем не терпелось: одним поделиться своими соображениями, как теперь жить, другим – их послушать.

Уже ближе к… и я бы всем сердцем рад сказать, что к ночи или вечеру… взамен первой у меня, кажется, оказалась еще одна бутылка вина. Впрочем, когда я, наконец, добрался до муниципального кладбища, ее уже со мной тоже не было.

Осмотрев «огромную, неизвестного происхождения яму» – как об этом писали в газете, я сел на ее краю, свесив вниз ноги, и понял, что меня переполняет чувство гордости. Да, да, я вполне отдавал себе отчет, что дело все в выпитом, и тем не менее…

Сколько угодно можно было писать и тоненьких брошюрок, вроде тех, что я недавно вертел в руках, и толстых, вполне серьезных – по крайней мере, на первый взгляд – книг о том, что человечество живет неправильно и в неправильном мире. Но, единожды построив, мы, люди, продолжали заново отстраивать, надстраивать, воссоздавать его из любых имеющихся у нас под рукой материалов, какие бы ни появлялись среди них новые, какие бы ни отнимали у нас старые…

Худо-бедно доведя до конца мысль о строительных материалах, я нашарил рядом с собой в траве небольшой, но увесистый камешек и, размахнувшись, что было сил, сам при этом едва не свалившись с обрыва, зашвырнул его в яму. Звон бьющегося стекла и ударов металла о металл был мне ответом.




 

 


Рассылки Subscribe.Ru
Подписаться на NewLit.ru

 
 
 
 
 
  Интересные биографии знаменитых учёных, писателей, правителей и полководцев
 

 

Новости Авторы Проза Статьи Форум Карта
О проекте Цитаты Поэзия Интервью Галерея Разное
На Главную
  • При перепечатке ссылайтесь на NewLit.ru
  • Copyright © 2001 – 2006 "Новая Литература"
  • e-mail: NewLit@NewLit.ru
  • Рейтинг@Mail.ru
    Поиск