* * *


Что такого на этой планете?
Отчего здесь так надобно жить?
За кого-то всегда быть в ответе
И кого-то безумно любить?
И страдать без причин от удушья,
И внимать бессердечному "Я"?
И завидовать смерти-подружке
Бренно-пряного сна бытия?
Что есть ты? Только вспышка во мраке?
Отдаленных зеркал кривизна?
Кто сказал, что любовь есть во браке,
И первична бывает весна?
Кто ответит, что пламя запретно?
Что душа твоя словно гранит?
Я, наверно…Все честно. Все тщетно.
И моя - из окошка летит.

 
 
 
 

                * * *


О, Август! Месяц перемен!
Души витающей посланник!
Не знает низменных измен
Столь очарованный мной странник.

Сентябрь не сманит новизной
И золотом любви червленой.
О, Август! Ты всегда со мной,
Бессмертной страстью опаленной.

 
 
 
 

                * * *


Волнующие розы на стакане,
Как отблески невинной чистоты,
От них окрасились узорчатые грани,
И утонули нежные черты.

Стакан на полке убран и потерян,
Покрыта пылью жидкость за стеклом,
Стоит один, как будто бы растерян,
Со мной скучает вместе о былом.

 
 
 
 

                * * *


Когда-то туман был желтым,
И синей была луна,
И небо сияло осколком,
И я в облаках плыла.

Пропали речные туманы,
Осыпались россыпи звезд,
И ветер сломался под нами
И души куда-то унес.

Река вдруг мечтой закружилась,
И сон мой опять наяву:
Луна стала огненным сердцем,
А я вновь с тобою плыву.

 
 
 
 

                * * *


В моей душе сооружен алтарь:
Меня пред ним склоняют на колени.
Там все темно: одна сплошная гарь,
И по бокам снуют безмолвно тени.

Лавиной вторгся шумный карнавал,
Безличье масок, шутовство улыбок…
Безмолвный паж со мной внадрыв стенал,
Желая показать, как мир мой зыбок.

Ворвался шестикрылый серафим,
И прокричал, чтоб от меня отстали,
И с неба вдруг полился парафин,
И загудел оркестр басами.

Меня на танец голоса позвали,
Глаза закрыли черной полосой.
Мне пятаки с сторон на грудь бросали,
И оказалась вдруг в объятьях не с тобой.

Я натыкалась поминутно на кинжалы,
А мне кричали вслед, что жизнь-борьба,
Что я еще в темнице не лежала
И скоро рухну в пропасть, в никуда.

Я танцевала на краю могилы,
С колен не поднимаяся от страха,
И дики были ранние мотивы,
А алтарем вдруг оказалась плаха.

 
 
 
 

                    * * *


Кларисса, милая, подайте вашу руку.
Вам так к лицу торжественный наряд.
Наденем маски и войдем без стука:
Откроем этот призрачный парад.

Там меркнет счастье, здесь любовь пылает,
Танцуют пары в солнечном дыму,
Окутанные мраком в небе звезды тают,
И сон уже приходит наяву.

Гитара вдруг взмывает над костром,
И кастаньеты в воздухе кружатся,
Зло обещает встретиться с добром,
А слезы капают и на асфальт ложатся.

Наступит день - и карнавал погибнет,
Махнет рукой Кларисса вдалеке,
Но память празднества вовеки не остынет,
Пока играет ветер на песке.

 
 
 
 

                    * * *


Вам нравится безликий карнавал
С могуществом улыбок-полумасок?
Там можно жизнь себе самой сломать
И танцевать всю полночь без опасок.

Потом вам могут черти показать
Тот легендарный тихий черный омут.
Они привяжут вас - и вот уже не встать -
Послушайте: людские души стонут.

Не нужно слез - ведь это только бисер,
И им усыпаны балконы и полы.
Ну, перестаньте! Милая, ты дышишь?
И вас уводят снова за столы.

Кричите вы, внимая грому смеха:
"Уйдите прочь, не буду я с гурьбой!"
И тут из темноты выходит смутно эхо
И внятно произносит: "Мы с тобой!"

 
 
 
 

                * * *


Мне снилось, что роза упала
Шипами ко мне на запястье.
От дикого крови запала
Смирила нескромное счастье.

Нависли стальные слезинки,
Надежда мечты разбросала,
А в дебрях увитой тропинки
Неверная осень пылала.

Не пролито чувство печали,
И горечь свою я не прячу:
Мы все в этой жизни мечтали,
О, небо! Пошли мне удачу.