ВОЛНОДВИЖЕНИЕ В 2-Х ЧАСТЯХ


1. В ожидании водишь плечом,
Парабеллум нащупав в кармане…
И ссутулился так неспроста…

Как неслышно… Моим же ключом?...
В этой ржой искалеченной ванне…
Пять минут… и домою кота…


{- Мне ни сколько не жалко теперь:
Португальских не встретив танцоров…
Не увидев на Кубе рассвет....-}


2. Надрезается. Вновь заживает
Метафизики долгое чудо…
Параллельности нашей вопрос…

….И болезни ума прикрываю
В пыль разбитой о стену посудой.
Может, снова сменить цвет волос?....

 
 
 
 

            *В*Н*У*Т*Р*Ь*


Я потеряла вдруг ориентиры
Преображения условных величин.
Обиженных, непонятых мужчин…

Украшенные рамами квартиры
Оставлены без видимых причин…

И на разметке будущих движений –
Обыкновением подробно и насквозь –
Из поисков и самовыражений
Я молча извлекаю: Не срослось.

 
 
 
 

                                    ?


Кто эти пылкие юноши, ждущие встречи?
Прячут подарки в комод, ожидают возможности.
«Вот позвонила…» Летят, доставая подарки…

С дрожью восторга вдыхают лодыжки и плечи,
Путаясь в смеси желания и осторожности…
Вермуты с соком, Шато, Изабеллы, Кадарки..

Из одиночества падая в эти глазницы,
Думаешь, как же выходит так, что ОН, САМЫЙ ВАЖНЫЙ,
Страстно облизывает своим равнодушием?

«Вот, я вернулась…» Теперь покурить и умыться.
Дальше в молчании вечер… Мысли рекою бумажной…
И засыпанье с бессменной надеждой на лучшее…

 
 
 
 

            (((ЖАДНОСТЬ)))


Часто. Дробно. Прицельно метко
Ты кидаешь глупости на износ.
Слышу линией роста своих волос.
Содрогаюсь в ясности каждой клеткой…

Убегают стоками капли туши:
Остановлен пальцами теплых вод
Бесконечно синих ресниц полет…
Помолчи… Напейся… И станет лучше…

Каблуком у двери отобью стаккато
И веснушек, рассыпанных по щекам,
Я уже никогда тебе не отдам.
Дело даже не в том, что не конопата…

 
 
 
 

      НЕТ, Я ВЕДУ СЕБЯ ХОРОШО, КАК ОБЕЩАЛА


Знаешь, я вдруг оказалась в неведомом мире:
Точно под шум поездов голова опустела,
Молча слоняюсь без мысли по темной квартире.
(Стены стремятся все выше. Пространства – все шире)
Словно начинку забрали, оставили тело.

Я не грущу. Наблюдаю поток состояний.
Долго одной не была, и еще не была бы.
Сколько отчаянно радостных лунных сияний
Мы бы увидели в нежных сплетениях, кабы…

Сквозь километры меж нами протянуты ленты.
Сеть кровеносных сосудов змеится по рельсам…
Я представляю, как в радуге теплого света
Модными кедами в скалы врезаешься где-то…
Пальцами тянешься к грустным глазам эдельвейсов.

 
 
 
 

ВЛЮБЛЕНА ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ
                (поцелуем Янковского навеяно)


В стекло врастаю радужками глаз,
Я не хочу сейчас о наших спорах.
Июль. Листва. Курю. Стемнеет скоро.
Как близок мир. Как он далек от нас.

Незримый танец умозаключений...
Я назвала твой голос «Не готов».
В маршрутках – крылья сложенных зонтов
Обхватывают девичьи колени…

Фарфоровые домики машин
Несутся по сверкающим кристаллам…
Рука небес как будто не устала,
Накренивши невидимый кувшин.

Чужие плечи выше этажом
Вздыхают как-то нестерпимо грустно.
Должно быть, тоже в упражненьях устных
За ордена сражались штык-ножом…

По небу прогремела колесница…
Гроза, наверно. В прочем, в самый раз.
Дарю тебе затылочный анфас,
Макушкой чувствуя, как ты устал сердиться.

Приятно. Странно. Вечер между слов.
Плащи и куртки пробегают реже.
Я что-то думала и потеряла. Где же?
Хотя есть что-то, кроме пустяков...

Прочти, я написала на лопатках
На случай, если повернусь спиной..
За окнами колотит проливной…
Мы расстоянье режем без остатка.

 
 
 
 

            АССОЦИАТИВНОЕ


Я улыбалась проводам и крышам,
А сердце задавало стрекача.
По результатам посещения врача,
В красивой папке упакованным, мы дышим.

Давай забросим их. Возьмем билеты с полки.
Укатим к морю целоваться, прячась в скалах.
Ты, верно, сложишь нам пилотки из журналов...
И, может, что-то мне на бедра из футболки...

Без слов и времени... На диком берегу.
Оставив памяти меж многоточий лица.
Там... поцелуем в загорелые ключицы
Вдохну тебя так глубоко, как я смогу.

 
 
 
 

            ЭНЕРГООБМЕН


Нет – телефонам. Все реалии задвинем.
Решила (времени займу у добрых дел):
Тебе позирую (так долго, как хотел),
Раскинув волосы волной на темно-синем.
Постой. Не тронь пока. Мы стали так близки,
Что можно рук друг друга не касаться.
И начинает в сумраке казаться,
Что тишина во мне крошится на куски.
Ты, верно, слушаешь? А помнишь, я врала...
Так вот. Прости. Я больше так не буду.
Ложись со мной. Тебе покажется отсюда...
Как водопадами струятся зеркала.
Как дышит небо облаками в скаты крыш,
Перебирая теплых кошек за ушами...
«Ты понимаешь, все вот это... между нами...»
И, не закончив, улыбаясь, замолчишь...

 
 
 
 

            МЭНА ТАНДА УЭНА


Снимаем кеды, надеваем потеплее..
И вдоль ж/д, туда, за долгим паровозным…
Не бойся, мальчик, я уже не заболею…
(Сказать уверенно, подчеркнуто серьезно)

Поворошив из отыгравшего в начале,
И в прошлых связях, отнесенных к безопасным,
Давай с тобой не станем больше. И печали
Оставим тут же, на опавшем желто-красном.

Раскинем руки, упадем на листья эти,
Сплетясь запястьями, с размаху, вне приличий.
Чтоб колыхались где-то в небе ветви-плети,
Едва вмещая на себе оркестр птичий…

Меж четких звуков, вдохновенных, исступленных…
На синем фоне впереди, поверх колена…
Я начерчу тебе волшебной веткой клена
Простую истину о
мэна танда уэна…

 
 
 
 

                              ПАРК


Мы искали аллеями сердце красавицы-осени,
И шептали друг другу на ухо чуть слышно признания.
И секреты всегда-обновления и не-привыкания.
Собирали в карманы с небес, голубеющих с проседью.

Невозможное раньше теперь становилось возможнее…
Птицы шарили в листьях своими когтистыми лапками.
Мы смеялись, носились, как малые дети, меж лавками
И салютом шуршащее счастье взметали подошвами.

В этих старых деревьях, сменяющих кроны зеленые
На пурпурный халат, под ветрами местами прореженный,
Мы приблизились лицами и …незаметными, нежными
Прочитали на ощупь...
Влюбленные в осень.
Влюбленные.

 
 
 
 

                        БЕЗ


Тихую, грустную возят автобусы.
В лужи ветвями вплетаются липы.
Горны безумия в тон с недосыпом.
Темные волосы…
Темные волосы…
Ты в сумасшедшем моем карнавале
Переливаешься. Рвешься на части.
Странные образы, редкое счастье,
Скрытые наспех халатом Кавали.
Память нещадно пылает укусами.
Вместо того чтобы выгнать взашей,
Я добровольно вживила мишень.
Если заметишь, чуть ниже… под бусами.

 
 
 
 

                  НАТУРАЛИСТ


Мысли, как пчелы, роятся, гудя вдалеке.
Что мне рассказы твои о грибах и растениях?
Хочешь, останусь сидеть у тебя на коленях,
Двигая носом по теплой небритой щеке?

Ночь. Иероглиф плиты раскален докрасна.
В медленном воздухе здесь, на окраине города
В области шеи твоей я спасаюсь от холода,
В пряди волос улыбаясь отсутствию сна.

 
 
 
 

                  1-2...1-2...


По столу
Шагаешь фигуркой из пластилина
Цвета крымского Пино-…
Руки в карманах, улыбка – на зрителя,
Мимо свечи в форме мишки,
Банки кофе и сахарозаменителя,
После того или до того
Прочитанной в голубом книжки,
Соуса соевого и молчащего сотового.
Ко мне.

 
 
 
 

                        В ОЖИДАНИИ КАНИКУЛ OFF


Гор твоих мне не надо. Пусть они не нависнут над нами,
Вспоминая касания белым холодным плащом
Одного тебя и тебя в компании барышень с длинными именами
Типа этого «Последние Деньги Трать – не Бойся: Будут Еще!»
А я.. так больше склонна к воде, чем накрыта рельефами суши,
И, наверно, боюсь высоты. Так что ты не лечи меня, Айболит.
Если я не буду «не в духе», то, скорее всего, равнодушной
Рукою упрусь в подбородок, образуя скучающий вид.
Пролистаю альбомы, поведав смеющимся лицам из прошлых
Событий, что являюсь по сути простым обстоятельств стечением.
И впишу свое имя в список прочих, довольно хороших,
Обозначившись в длинной колонке под шапкой-ушанкой «мои увлечения».
Быстрый росчерк, который, как безопасный, отметят миноискатели.
Только имя. Умещая себя целиком в это одно короткое слово,
Пусть останусь глотком морской воды в твоей памяти избирательной
Из коллекционных запасов какого-нибудь 58-го.
Из веселых бутылок с объемами, под аплодисменты открытыми.
Мне почти наплевать. Из Черкесска в Москву больше дня? неужели?
Сокращая пространство, вернусь в свое мягкое кресло кульбитами.
И, свернувшись в калач, задремлю в ожидании рабочей недели.