На Главную
Новости Авторы Проза Статьи Форум Карта
О проекте Цитаты Поэзия Интервью Галерея Разное

 


        Ю `Стус


        Параклет: Формула Счастья


        Роман. Глава V. Кафе неудачников «Страус»





Ю `Стус. Параклет: Формула Счастья. Роман. Глава V. Кафе неудачников «Страус».
Страница 7. <предыдущая> <следующая>





Ю `Стус. Параклет: Формула Счастья. Иллюстрация Перед ним стоял обычный нищий. Из тех уличных попрошаек, без которых теперь уже не обходится ни один большой город. Хотя, нет - это был не обычный, а какой-то неправильный нищий. Что в нем неправильного сообразить так сразу было трудно. Прохожий окинул нищего взглядом и внезапно понял, в чем дело: да это же ребенок! Пацан лет пяти-шести, не больше. А разве правильно, чтобы такие маленькие дети в промозглой осенней темноте просили подаяние?

- Ах, ты господи, боже мой, - прохожий стал торопливо шарить по карманам в поисках денег. - Что же ты в такой час гуляешь?

Единственно верный ответ на этот вопрос нашелся вдруг сам собой, поразив прохожего своей очевидной ясностью и простотой: у этого малого тоже нет выхода! УЖЕ НЕТ ВЫХОДА.

Человек перестал рыться в карманах, взял ребенка за плечи и повернул к свету сияющей за спиной витрины, чтобы получше разглядеть. Мальчишка дернулся было бежать, но холодные длинные пальцы незнакомца держали так крепко, что вырваться маленькому нищенке не удалось. Он смирился со своей участью, шмыгнул носом и повторил неуверенно:

- Дайте сколько можете на хлебушек.

- Тебя как зовут? - вместо ответа спросил прохожий.

- А что? - мальчишка ощерился и снова дернулся.

- Да ты не бойся, - успокоил его человек, - должен же я знать...

- Ну, Гаврила я, - перебил его нищий, - Гавря...

- Надо же! - чему-то поразился прохожий, - Гаврош, значит.

- А вы не обзывайтесь. Пустите меня... Мне идти надо.

- Да куда же ты пойдешь? Где ты живешь?

- Нигде! Ваше какое дело?! - с отчаянным вызовом закричал вдруг мальчишка. Голос его при этом предательски зазвенел, а на глаза навернулись слезы.

- Ах, ты, господи! - повторил человек. - Да не бойся ты меня, я тебе помогу.

Незнакомец разжал пальцы, и ребенок не стал убегать: его любопытные, чуть навыкате, глазенки блестели как две переспелые вишни, только что омытые дождем. В них не было страха. Лишь удивление и робкая надежда на чудо. Мальчик был слишком мал, чтобы знать: чудес не бывает. И уж тем более глупо ждать чуда от человека, который сам в нем нуждается. Человека, совсем не похожего на волшебника, от которого пахнет перегаром, табачным дымом и дорогим одеколоном. Но дети способны искренне верить и в более невероятные вещи. Может быть поэтому, они иногда случаются с ними?

- Пойдем! - странный человек, похоже, принял для себя какое-то решение. - Для начала я тебя накормлю. Кстати, меня зовут Иван. Иван Демидов. В общем, дядя Ваня.

- Можно я буду звать тебя просто Иван? - попросил мальчик. - Мне давно нравится это имя - Иван.

- Зови как хочешь, Гавря, мне все равно, - прохожий пожал плечами, словно подчеркивая полное свое безразличие к тому, как его будут звать. - Так куда бы нам пойти?

Прохожий по имени Иван Демидов огляделся вокруг, пытаясь сообразить, где они находятся. До этого он брел, не разбирая дороги, ни на что не обращая внимания. Оказалось, это была четная сторона Невского проспекта, знаменитая своими кофейнями, чайными и множеством самых разнообразных кафе - от простых, демократичных, до изысканных, культовых, вроде “Лавки А. Ф. Смирдина” или “Литературного кафе”.

В стройной галерее кофеен, чайных и подобных им заведений, пестревших разнообразием вывесок и витрин, в глаза Ивану бросилась одна - невыразительная и невзрачная. Этой своей невзрачностью вывеска как раз и выделялась: весь ее вид, включая полустертую надпись, говорил о том, что висит она здесь испокон веку. Между тем Иван, хорошо знавший этот уголок Невского проспекта, мог поклясться, что никогда раньше этой вывески здесь не было. Не слыхал он и выведенного затейливым розовым шрифтом названия - “Страус”. Ниже, мелкими буквами, указывался не то статус, не то назначение заведения: “кафе неудачников”.

- Странно... - проговорил вслух Иван, обращаясь к Гаврику. - Ты случайно не знаешь, что это за кафе?

- Понятия не имею, - ответил мальчик, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. И, с надеждой заглядывая в глаза своему новому знакомому, спросил:

- Мы туда зайдем?

- А что, и зайдем, - согласился Демидов. Он еще раз взглянул на вывеску и хмыкнул: - Хм, кафе неудачников. Надо же такое придумать! Может и впрямь - самое для нас с тобой место?

- Почему?

- Да так... В любом случае, раз это - кафе, то накормят там точно.

Иван толкнул тяжелую деревянную дверь. Она, как и вывеска, вида была потертого, абсолютно несовременного, а потому - весьма подозрительного. Несмотря на тяжесть, дверь поддалась с удивительной легкостью. Иван и Гаврик вошли внутрь и оказались в темном помещении: ничего нельзя было разобрать или увидеть. Над их головами что-то звонко тренькнуло. Так звенит колокольчик, оповещая хозяев заведения о прибытии посетителей. Затем звук повторился еще раз и еще. После третьего звонка произошло что-то невероятное: темнота буквально взорвалась, словно кто-то вспорол ножом черное полотно.

Какое-то мгновение вновь ничего не было видно - на этот раз виной тому стал ослепляюще-яркий свет. Струился он ниоткуда и пронизывал собой все: находившихся здесь людей, обстановку, само пространство. Но, что всего удивительней, - свет пронизывал время. Этого нельзя было не почувствовать. Потому, что пронизанное светом время - отступило, его как будто не стало вовсе. Оно скукожилось и растворилось, ибо здесь в нем никто не нуждался. Который на дворе век, год, месяц и день недели - не имело ровно никакого значения. Был ли это все тот же промозглый осенний питерский вечер, или уже глубокая ночь? А, может, давно наступило утро? Не все ли равно? Поняв, что в нем больше нет нужды, время сжалось в спираль, и пространство втянуло его в себя, как омут водоворота втягивает в свои неведомые глубины речную воду.

- Ну-ну, смелее! Что же вы остановились? - послышалось откуда-то из глубины света. - Добро пожаловать в наше кафе! Мы вас ждали.

Иван и Гаврик, постепенно обретая чувство реальности, пришли, наконец, в себя. Теперь они могли видеть все, что происходит вокруг. Место, в которое они попали, в самом деле, напоминало собой кафе или небольшой ресторанчик.

Изящные круглые столики покрыты длинными, до самого пола, кипенно-белыми скатертями. За столиками сидели обычные с виду посетители. Окон в заведении не было, но их наличие обозначалась причудливой драпировкой тяжелых ядовито-розовых штор. Стены, обтянутые золотой парчой, блестели вызывающей роскошью. В них как в зеркалах отражался свет потолочных люстр и маленьких настенных светильников. Между столиками сновали официанты в причудливых костюмах из розово-черных страусовых перьев.

На полу, в больших кадках, вместо цветов также “росли” огромные страусовые перья. Они напоминали невиданные экзотические растения, доставленные сюда из диковинного райского сада. Впечатление сада усиливал устилавший пол ковер ярко-зеленого цвета. Ворс его казался мягким, пушистым и походил на траву. Искусственный водопад ниспадал откуда-то сверху, стекал по стене и ручьем терялся в сочной зелени ковра. Подножие водопада было выложено гладкими белыми валунами по виду напоминавшими большие страусовые яйца. Приятная негромкая музыка заглушала мерное журчание воды, но оно угадывалось само собой, каким-то необъяснимым образом.

Музыку издавал оркестр. Его участники были одеты в костюмы воробьиного цвета и в такие же шапочки, увенчанные длинными, острыми как игла, клювами. Только непосвященному такой наряд показался бы нелепым. На самом деле музыканты олицетворяли собой пернатых киви, относящихся, как и страусы, к группе бескилевых птиц.

- Ну же, смелее! Пойдемте, я провожу вас к вашему столику. - девушка, в страусовом наряде официантки, приветливо-ободряюще смотрела на Ивана Демидова и его маленького спутника.

Видя их нерешительность, она мягко взяла Ивана за руку и подвела к одному из свободных столиков - уютно, словно бабочка-капустница на лужайке, расположенному в глубине зала. Следом, робко озираясь, семенил Гаврик.

- Снимайте ваши куртки, я сдам их в гардероб, - ласково улыбаясь, предложила официантка. - А сами пока располагайтесь, ваш заказ будет готов с минуты на минуту.

Растерянный Иван послушно стянул с себя куртку, Гаврик сделал то же самое. И прежде чем Иван успел хоть что-то спросить у девушки-страуса, та упорхнула вместе с их одеждой.

Махнув на все рукой, Иван уселся в легкое кресло, обитое розовой парчой. Гаврик несмело топтался рядом, не решаясь опуститься в столь роскошное, по его представлениям, ложе. Мальчик был слегка напуган, его русые волосы от волнения сделались влажными и прилипли ко лбу. Черные вишни глаз горели таким лихорадочным отчаянием, что даже Иван не мог этого не заметить. Он встал, отодвинул второе кресло, и сам усадил в него Гаврика. Бодро подмигнул ему и сказал:

- Не робей, Гаврюха, все нормально. - после чего признался: - Если честно, я и сам немного не в себе. Да нет, я в своей жизни и не такое видал. Но, чтоб за обшарпанной вывеской и... Очень уж все это странно.

Гаврик поежился, огляделся вокруг еще раз и предложил:

- Иван, может, уйдем отсюда? У тебя и денег-то, наверное, нет, чтобы здесь ужинать. Я тут недалеко знаю одну чебуречную... Там очень вкусно и почти даром.

- Да чего там, - снова махнул рукой Демидов, - раз уж зашли сюда, значит - судьба. Я, брат, в последнее время в судьбу верить стал. А за деньги не волнуйся: их у Ивана Демидова, слава Богу, на любой кабак хватит.

Гаврик недоверчиво посмотрел на своего нового знакомого, не зная: верить тому или нет. С одной стороны, на богача этот человек не походил. Но с другой - было видно, что шикарная обстановка заведения Ивана ничуть не смущает и чувствует он себя вполне уверенно.

В это время к столику, за которым сидели Иван и Гаврик, подкатила двухъярусная сервировочная тележка, ее толкала перед собой все та же в страусовой униформе девушка-официант, что встречала их у входа. Тележка была доверху уставлена всевозможными блюдами.

- Ваш заказ! - широко улыбнувшись, доложила девушка.

- Постойте... Вас как зовут? - обратился к ней Иван.

- Эма, - ответила официантка.

Даже в этом ее имени Ивану почудилось что-то страусиное.

- Послушайте, Эма, - сказал он, - мы ведь пока еще ничего у вас не заказывали?

- Этого и не требуется, - Эма ловко начала выставлять на стол тарелки с едой. - В нашем кафе мы сами угощаем своих посетителей. А на счет кухни не беспокойтесь - здесь она превосходная. Никто никогда не жаловался. Уверена, вы тоже останетесь довольны. Вот, пожалуйста, - девушка принялась проговаривать название каждого блюда: - Салат из страусового мяса горячего копчения и овощей. Яйца в корзиночках с раковыми шейками. Яйца, запеченные с артишоками. Яйца с зернистой икрой на листьях салата...

Этот были только закуски. На первое Эма принесла крем-суп из страусовых потрошков с грибами и черносливом. Этот дымящийся, посыпанный сверху свежей зеленью и украшенный золотым ломтиком крутого яичного желтка суп выглядел особенно аппетитно. Впрочем, то же самое можно было сказать о любом из предложенных блюд. Иван, а уж тем более Гаврик, даже не подозревали, что из обычных яиц можно приготовить всего так много.

Яйца являлись основой всех блюд и главным украшением стола. К примеру, декорированные в форме бочонков: вареный яичный белок был скручен и схвачен обручами, нарезанными из страусового филе. Крышки у бочонков были сделаны из смеси маслин с трюфелями скрепленных между собой полузастывшим желе. Сами бочонки, доверху наполненные красной икрой, устанавливались на блюде с тонким слоем мелко нарезанного зеленого лука. Вокруг бочонков теснились горки рыбного салата с кусочками крабов и ломтиками свежих помидор.

На горячее предлагалось страусовое мясо, жареное в сливках, посыпанное слоем сыра и запеченное в раковине. Сверху блюдо венчали золотистые головки шампиньонов, припущенные в сливочном масле. Круглые медальоны гренок, обжаренных в яйце, заменяли хлеб.

Даже десерт в этом необычном кафе не обошелся без яиц. Яичный пудинг с кусочками запаянных в него апельсинов был полит сладким соусом и украшен шапкой взбитого в густую пену яичного белка и сахарной пудры. Яйца в кокотницах тоже подавались в качестве десерта: дно маленьких фарфоровых кокотниц выкладывалось тонким слоем абрикосового мармелада, сверху заливались желтки, следом - слой белков, смешанных с сахарной пудрой и ванилином. Все это запекалось в духовом шкафу и украшалось тертым миндалем.

Закончив выставлять на стол яства, Эма пояснила:

- У нас принято подавать все блюда сразу - от закусок до десерта. Такова традиция. Надеюсь, это не доставит вам неудобств. Приятного аппетита!

- Минуточку! - Иван жестом остановил собравшуюся уходить Эму. - Прошу прощения, не могли бы вы заодно принести и счет? Я хотел бы...

- Счет? - легкая тень удивления набежала на милое приветливое лицо девушки-страуса. - У нас не бывает счета. Вы не поняли: это - угощение. Ни о чем не беспокойтесь. А сейчас, если у вас больше нет вопросов, прошу меня извинить: прибыл еще один гость. Вернее - гостья. Я должна уделить ей внимание.

Пожелав еще раз приятного аппетита, Эма вновь упорхнула.

- Хм, - недоверчиво хмыкнул Иван, - не нравятся мне эти бесплатные обеды. Если, конечно, здесь не какая-нибудь презентация или эксклюзивная вечеринка для особо приближенных... Что в данном случае исключено.

- Иван, - спросил Гаврик, - мы будем это есть?

- Обязательно. Я ведь обещал тебя накормить! Хотя... теперь уже не знаю, кто кого угощает: я тебя или ты меня?

- Тогда я хочу суп.

Гаврика мало привлекали затейливо приготовленные блюда: они казались ему какими-то неестественными, словно картинки из книжки. А вот порция горячего супа была для маленького питерского Гавроша в самый раз. И он с удовольствием за него принялся. Иван же, окинув взглядом уставленный тарелками стол, засмеялся:

- Надо же, всюду яйца! Так чего доброго и кудахтать начнешь.

- Угу! - отозвался Гаврик и, оторвавшись от супа, с неподдельным любопытством спросил: - А страусы разве кудахчут?

- Страусы? - не понял Иван. - При чем тут страусы?

- Да здесь же везде страусы! И тетки эти в перьях, и мясо... Значит и яйца страусиные. Я точно тебе говорю!

Неожиданно Иван понял, почему даже имя официантки показалось ему страусиным: есть птицы с похожим названием - страусы эму. Что все это значит? Что за странное кафе? Почему здесь не платят денег?

Иван отыскал глазами Эму. Та усаживала за столик какую-то девушку. Она была одна - совсем юное, с длинными белокурыми волосами создание. Несмотря на свою миловидность, выглядела девушка устало и потеряно.

“Еще одна неудачница?” - невесело подумал Иван, вспомнив, название заведения и его статус: “кафе неудачников”.

Есть ему не хотелось, зато страшно хотелось курить. Не обнаружив на столе пепельницы, он пожалел, что не спросил о ней сразу. Теперь Эма была занята, равно как и другие официанты. Закурить без пепельницы, и вообще без разрешения, Иван все же не осмелился. Чтоб заглушить это свое желание, он взял со стола гренку, намазал ее икрой из яичного бочонка и отправил в рот. Вкуса еды он не чувствовал.

Безо всякого удовольствия, механически, жуя бутерброд, Иван Демидов продолжал разглядывать посетителей. Их было не так уж мало. Сидели кто по одному, кто целыми компаниями. Одна пара привлекла особое внимание Ивана: мужчина в черной церковной рясе и его спутница - миниатюрная брюнетка с восточным разрезом глаз и гладкими прямыми волосами, аккуратно уложенными в каре.

“Что за странная парочка? Зачем они здесь? - подумал про себя Иван. Ему показалось, что этим людям не место в кафе, где собираются неудачники: очень уж чистыми и открытыми были у этих двоих лица. - Им больше бы подошло кафе праведников, или что-то в этом роде”.

Откуда было знать Ивану, что Мэй Лай и послушник Иона (а это были они) оказались в “Страусе” совершенно случайно. Как, впрочем, все его посетители. Иона и Мэй зашли сюда, не прочитав даже вывески. Расположились за столиком у самого водопада, но к еде почти не притронулись: беседа занимала Иону и Мэй куда больше чем то, что происходило вокруг.

- Вот так обстоят дела, - грустно говорила Мэй. Только что она поведала случайному своему знакомому всю историю своей жизни. - Поэтому мне и нужен был совет. Я хотела узнать, наконец: кто я, откуда? По какому праву мне дали такую большую квартиру? Что значит этот медальон? Старик-даос этого бы не одобрил: сказал бы, что я итак все узнаю, если того потребует мое Дао. Идти же против судьбы небезопасно. Раньше я с этим мирилась, но теперь... не знаю. Вот и подумала: раз уж всю свою жизнь я прожила в Петербурге, среди православных храмов, может, в этом есть некий знак? Говорят, ваши священники могут дать совет в трудной ситуации. Благословить. Кажется, я нуждаюсь в таком благословении. Что вы на это скажете?

Иона ничего не успел ответить: дальнейшие события не оставили ему такой возможности.






Ю `Стус. Параклет: Формула Счастья. Роман. Глава V. Кафе неудачников «Страус».
Страница 7. <предыдущая> <следующая>








 

 


Рассылки Subscribe.Ru
Подписаться на NewLit.ru

 
 
 
 
 
  Интересные биографии знаменитых учёных, писателей, правителей и полководцев
 

 

Новости Авторы Проза Статьи Форум Карта
О проекте Цитаты Поэзия Интервью Галерея Разное
На Главную
  • При перепечатке ссылайтесь на NewLit.ru
  • Copyright © 2001 – 2006 "Новая Литература"
  • e-mail: NewLit@NewLit.ru
  • Рейтинг@Mail.ru
    Поиск