...Все, все противно! Ненавижу! Всё! и всех!

 

Я плыл куда-то... не знаю куда... лодка, весла, ветерок. Легкий, ненавязчивый. Я плыл и оставался на месте. Я греб изо всех сил - но никуда не двигался.

 

- Я знаю, что ты меня сейчас не слышишь, но я хочу тебе сказать, что я не виновата... Меня подставил мой отец...

 

Гул. Я слышу какой-то непонятный гул. Он разрывает мне голову. Боже, как больно! Что со мной происходит? Последнее, что я помню - страшную боль и темноту... Где же я сейчас? Я не знаю.

 

- ... Он не хотел, чтобы мы были вместе, вот и подделал эти письма...

 

Завод. Какой-то странный сталелитейный завод. Я медленно иду по верхней лестнице и смотрю на чаны с кипящим металлом... Или не металлом, черт его знает. Кругом суетятся люди, чего-то включают и выключают, что-то выплавляют... Что я здесь делаю?

Внезапно на мне обнаруживается каска. Красивая, оранжевая каска. Я - один из сталеваров. Точно так же, как и они, в сомнамбулическом состоянии, я нажимаю какие-то кнопки, смотрю на какие-то формы...

 

- ... А потом он показал все тебе. Я помню, как тебя это взбесило. Еще бы, если бы мне такое показали, я бы тоже, наверное, не удержалась...

 

Перрон. Черт возьми, да что же со мной? Я жду поезд. Поезда нет. На перроне тоже больше никого нет. Только я. И какой-то старик. Сидит на скамейке и не двигается. Я дефилирую в его сторону. Медленно. Мои ноги как ватные. Я не дохожу до него, и уже слышу, как он что-то бормочет:

- Все, все погибли... Я один выжил... Больше никого...

- Сэнсэй! - окликаю его я.

- Больше никого... Как теперь жить дальше? Зачем мне жить дальше?

Видимо, он меня не слышит. И, похоже, не видит. Я стою перед ним и размахиваю руками. Он смотрит куда-то сквозь меня.

- Дым, яд, разрушения... Люди... Почему люди такие подлые? Почему они готовы друг другу глотки перегрызть из-за несчастных пары сотен йен, если они знают, что они уже ничего не стоят?..

Я останавливаюсь и слушаю старика. Это интересно.

- И не у кого спросить. Не у кого получить ответ. Я не могу покончить с жизнью. Я не знаю как. Зачем мне жить?..

 

- ... Я надеюсь, что рано или поздно ты все-таки откроешь глаза и посмотришь на меня прежним взглядом. Я смогу тебя убедить, что ни в чем не виновата, что это мой отец все подстроил. Он уже в тюрьме за то, что совершил с тобой, так что больше ничего не помешает нашему счастью.

 

Как здесь красиво! И как это не походит на сталелитейный завод! Какое невероятное поле, цветы, деревья, воздух! Почему я раньше этого не замечал?

Я лежу на божественно красивых цветах, дышу чистым лесным воздухом и чувствую, как меня постепенно наполняет ощущение счастья. Какой же я был идиот!

 

- ... Тецуо, когда ты выйдешь из комы - я надеюсь, что это произойдет скоро, - у нас все будет как раньше, правда?

 

Когда я открыл глаза, небо померкло, откуда-то пришли тучи, а такой приятных воздух стал каким-то странным. Поднялся ветер. Наверное, будет гроза, подумал я и поднялся.

А ветер все крепчал и крепчал. А я все стоял и стоял. Потому что не знал, куда мне идти. И очередной порыв сбил меня с ног.

Будь что будет! Я перевернулся на спину в прежнее положение и стал смотреть на тучи.

И хлынул ливень. Его капли обжигали мне лицо, забирались под одежду, разъедали мое тело. Но мне было уже все равно - мне было так хорошо, как не было никогда в жизни.

Потом от меня остался один скелет и дождь прекратился. Я поглядел на свои кости пустыми глазницами и улыбнулся безгубым ртом. Вот он я какой, оказывается... Наверное, каждый человек рано или поздно ощущает себя набором костей без ничего.

 

- ... И я надеюсь, что наш ребенок, который появится через полгода, будет похож на тебя, а не на меня. Ты чистейшей души человек и достоин самого лучшего...

 

Потом небо стало расползаться. Я смотрел на него не мигая, потому что мигать мне было нечем. Да мне и смотреть-то было нечем, но, тем не менее, я все видел. Наверное, это все-таки не я. Или я?..

 

Небо стало какого-то странно цвета - голубого с белым. Никогда не видел такого цвета. Появились разводы, пятна...

* * *

Я открыл глаза и посмотрел на сидевшую рядом Ами. Черт возьми, как она осмелилась прийти после всего, что я знаю?!

Ами спала. Положив голову мне на живот, она спала тихим мирным сном, как ребенок.

Во мне снова пробудилась ненависть. Каким надо обладать лицемерием, какой выдержкой, чтобы посметь заявиться ко мне, когда я был в коме?

Я пошарил вокруг глазами и увидел на тумбочке слева большой шприц для инъекций. Замечательно.

 

Я тихо высвободил руку из-под простыни и неуклюжим движением ухитрился схватить шприц. На мое счастье, он был пуст. А вот игла по размерам в самый раз. Я тихо поднес шприц к шее Ами и изо всех сил вонзил его в сонную артерию.

 

Тело Ами содрогнулось, выгнулось и сползло с кровати. Ами расширившимися от ужаса глазами посмотрела на меня, хотела что-то сказать, но вместо слов издала невнятный горловой звук и изо рта у нее брызнула кровь.

 

Она упала на пол и больше не шевелилась.

 

Вот и славно. Кстати, рядом со шприцем я видел розетку, куда были подключены аппараты жизнеобеспечения.

2003