Новости
Новенькая
В классе появилась новенькая. Девочка была очень маленькой. И всё у неё было маленькое. Маленькие ножки, маленькие ручки, в которых даже обыкновенный школьный карандаш казался прямо-таки огромным. На тоненькой шее маленькая аккуратная головка с маленьким носиком и маленьким кругленьким ртом.
И только глаза у неё были больше всего остального вместе взятого. Это было именно так, потому что только глаза девочки сразу привлекали внимание, глаза заслоняли собой всю её дюймовочкину фигурку. Углы огромных глаз высоко подняты и сразу не видно, где они кончаются. Такие глаза рисуют в мультфильмах у красавиц лань и косуль.
И цвет их был ни голубым, ни карим, ни зелёным, ни каким-то там ещё. Цвет глаз менялся постоянно, и через них даже классные мальчишки могли легко понять настроение девочки. Иногда эти удивительные глаза и вовсе излучали в разные стороны снопы разноцветных искр. Это означало, что девочка сердится. Именно поэтому никто и никогда не смел её как-то серьёзно обидеть.
Школьные портфели в изготавливались почти одинаковыми, без всяких лишних затей. По крайней мере в то время, когда в школе училась девочка.
Их подгоняли под тетради, пеналы и учебники, а вот на рост будущих владельцев их совсем не рассчитывали. Поэтому, когда девочка шла в школу или наоборот из школы, то всегда казалось, что чёрный портфель движется самостоятельно, в одиночку переползая через местами переметённые снегом тротуары. Поэтому некоторые особенно жестокосердные мальчишки прозвали девочку… Портфелем.
– Портфель идёт! – кричали они, когда девочка появлялась в школьном дворе или в дверях класса.
Сначала девочка сильно обижалась на это, даже немного плакать, но потом она твёрдо и навсегда решила, что все мальчишки дураки и решительно проходила на свою первую парту, забиралась на неё, подложив под себя свёрнутую крючком попеременно то правую, то левую ножку. А скоро и мальчишки оставили её, переключив своё внимание на более интересные дела.
Училась девочка очень даже неплохо. Правда, иногда случались и тройки, но в её тетрадках и дневнике всегда весело хороводились четвёрки и пятёрки. При этом никто не мог назвать её зубрилой, как некоторых, которые даже на переменках не отрывали голов от чистеньких, аккуратненьких учебников.
Итак, зубрилой она не была, но и с другими девчонками из класса, которые все как на подбор были ровно в два раза выше и больше её, общих интересов не находила. В погожие осенние деньки она не прыгала с ними на просохшем асфальте в классики или через скакалку. Зимой, когда все перемены проводились в больших, гулких коридорах, она старалась спрятаться от назойливых учителей, которые непременно хотели из учеников построить «ручеёк» или хороводы.
Зато и учителя и ученики очень скоро заметили, что девочка много читает. Читает книги до начала уроков, читает тонкие и толстые журналы на переменках, иногда даже на ходу, волоча за собой свой огромный портфель.
Вот такая интересная девочка стала учиться в нашем классе…
Пионерская пора начиналась для школьников и школьниц в третьем классе. Принимали новых пионеров очень торжественно: кругом трубили горны, гремели барабаны, колыхались знамёна. Пионеры стояли в торжественном строю. Пионервожатые выравнивали шеренги. Со всех сторон доносилось: …Будь готов!.. Всегда готов!..
Девочку тоже приняли в пионеры. Ей так же, как и другим юным пионерам, одна из старшеклассниц умело повязала красный галстук, который, правда, свис с девочкиной шеи далеко ниже пояса. Новые украшения на белых рубашках и белых кружевных передниках ярко выделялись в торжественно весёлой детской толчее. Некоторые девчонки хвалились, выпячивая вперёд свои шёлковые и батистовые галстуки, переливающиеся в весенних лучах …
В этот же день прошло первое пионерское собрание класса, на котором выбрали председателя Совета отряда и трёх звеньевых. У всех у них были красивые, шёлковые галстуки.
Пасхальное яйцо
А скоро пришёл тихий весенний воскресный праздник. Никто о нём громко не говорил, не было шумных гуляний, как на Первое мая или в ноябре…
В этот день с самого раннего утра между крыльцами бараков тянулись цепочки самых маленьких, а иногда и постарше. Детвора до зубов была вооружена холщовыми сумками через плечо, а иногда и обычными авоськами. Маленькие ходоки стучались в каждую дверь, которые в большинстве своём и вовсе были незапертые.
После обязательного «Христос Воскрес» и хозяйкиного ответа «Воистину Воскрес», дети принимали угощение: конфеты, пряники, какие-нибудь затейливые коврижки, но чаще всего угощением становились ярко раскрашенные пасхальные яйца.
Во всех барачных и не барачных кварталах было множество таких детских компаний, которые чаще всего комплектовались по признаку соседства. Ближе к обеду ребята рассаживались на весенних лужайках, перебирали собранную снедь, сортировали её по только одним им известным признакам, угощались сами от пуза и угощали других, оказавшихся менее расторопными.
Тут же устраивались «базары», на которых обменивались натурой, а рядом стучались крашеными яйцами. Проигрывал тот, чьё яйцо трескалось раньше. Побежденное яйцо шло в пользу победителя… А потом, уже дома, и взрослые и дети ели сдобные и сладкие куличи.
После вот такого праздника один из недавно принятых пионеров принёс в класс пару-тройку раскрашенных яичек. Когда он на одной из переменок решил ими угостить своего товарища, то тут же был атакован новоиспечённым председателем Совета отряда и дружно поддержавшими её звеньевыми:
– Ты что это в школу притащил?!.. Ты знаешь, что это за яйца?!.. Ты что – в бога веришь?..
– Не верю я ни в какого бога…А яйца вчера все собирали, потому что паска… И ещё конфеты и пряники…
Но серьёзные девчонки из пионерского актива продолжали напирать, одна за другой громко задавая разящие в самую точку вопросы:
– А раз не веришь, то зачем ходишь, как побирушка по баракам?..
– Да не побирался я!.. – вконец растерялся мальчишка. – У нас и дома таких яиц полно…
– Ах, вот оно что!.. Значит это родители твои верят в бога и тебя заставляют… Да тебя из школы исключить надо и из пионеров, чтобы не позорил всех!..
Испуганный мальчишка, никак не ожидавший такого поворота в словесной перепалке, вдруг вспомнил звуки торжественного пионерского горна, барабанный бой, крики «Будь готов!.. – Всегда готов!..». Вспомнил строгих учителей и школьную пионервожатую…
До него дошло, что дело его с крашеными яйцами совсем не простое…
Девчонки наступали…
– Как вам не стыдно!.. Перестаньте сейчас же…– вдруг, показалось, откуда-то сверху прозвучал голос, полный сострадания и боли.
Словно споткнувшись, наступавшие пионерки разом замолчали. Оглянувшись по сторонам, не сразу, но они заметили, что девочка спускается со своей парты.
– Не смейте к нему приставать!.. Если хотите знать – я верю в Бога. Это моё дело – верить или не верить! – отчаянным воробышком наступала теперь уже девочка на остолбеневших от изумления юных активисток. –А ты чего перепугался?.. Нет такого закона – против верующих!..
– А ты… Ты… А почему же ты пионерка?! – ткнула председатель совета в пионерский галстук на груди девочки.
– В торжественном пионерском обещании ничего нет против Бога, а наоборот там всё по Божьему написано… И мои мама с папой, и дедушка с бабушкой тоже верят в Бога…
Воспользовавшись неожиданной поддержкой, мальчишка стрельнул за дверь из класса, бросив свою заступницу…
Между тем страсти возле школьных парт разгорелись не на шутку. Шумный, иногда даже переходящий в крик, разговор, привлёк внимание остальных учеников и учениц, которые почему-то остались в классе, а не вышли в бурлящий, скачущий на все лады коридор. Они уставились на яростно спорящих противников, но самый большой интерес, конечно же, вызвала маленькая девочка.
Впервые за долгие месяцы учёбы она не просто сыпала грозные лучи из своих огромных глаз в знак сильнейшего волнения, но и разила словами, многие из которых и вовсе были непонятны никому вокруг, кроме самой девочки…
Библия… Евангелие… Воскресение Христово…Распятие… разносилось в притихшем классе, разя наповал ошарашенных пионерских вожаков и молчаливо изумлённых остальных мальчишек и девчонок…
Наконец, председатель совета опомнилась и, горя искренним негодованием, стрелой пронзила стайку окруживших спорщиков ребят и стремглав вылетела в школьный коридор. Зазвенел звонок, а вместе с ним в класс вошла учительница, за ней её первая помощница в пионерских делах.
Казалось, у девчонки даже роскошный белый бант на голове покраснел от справедливого возмущения. Учительница наклонилась к девочке на первой парте, что-то ей тихо сказала и они втроём вышли из класса.
– Дети, сидите смирно… Повторяйте домашнее задание, а мы скоро придём, – уже из дверей оглядела учительница и без того звеневшие тишиной ряды парт.
Председатель совета почти сразу же вернулась, многозначительно потряхивая своим великолепным бантом. С ней сразу же зашептались звеньевые…
«У директора…» – зашелестело по рядам, что ещё больше поразило всех.
Ведь, директор в представлении третьеклашки – это бесконечно далёкая и недосягаемая высота, которая сравнима разве что с живым божеством. Но девочка, отрешённо и задумчиво вернувшаяся в класс, испуганной или заплаканной не была…
«А ведь с самим директором разговаривала... » – молча глядели все на переднюю парту и на две небольшие косички, связанные между собой в кружок.
Собрание
А назавтра, сразу после уроков, состоялось открытое родительское собрание. Открытое – значит ученики вместе с родителями. У третьеклассников открытое собрание за всё время учёбы проводилось в первый раз. Ребятня уплотнилась аж по четыре человека на каждую парту, родители тоже, как могли, втиснулись за парты, но пришлось ещё приинести две длинные скамейки из спортзала, на которых вдоль стен волне сносно смогли устроиться все родители, кому не хватило парт, и кто не мог влезть за парту из-за комплекции.
На собрание пришёл отец девочки. Это был высокий, худощавый мужчина. В длинном, чёрном прямоугольном пальто, он и сам со всех сторон смотрелся очень прямо. В руках широкополая и тоже чёрная шляпа. Когда он аккуратно разместился за первой партой рядом с девочкой, то сидел он тоже ровно, ни разу не согнув узкой и прямой спины.
У него была густая, чёрная шевелюра и небольшая, но также густо-чёрная бородка. Беломраморное лицо резко контрастировало с волосами и бородкой, а также глубокими, антрацитово блестящими глазами.
На повестке дня один вопрос – «О религиозном дурмане».
Вела собрание учительница, которая не стала рассказывать про вчерашний случай, а просто намекнула, что в классе появились единичные проявления религиозности, поэтому на сегодняшнее собрание специально приглашён лектор из атеистического клуба, который проведёт вечера вопросов и ответов во всех классах школы.
Лектор – кругленький мужчина с большими залысинами и пузырями на коротких брюках, не заставил себя ждать. Он привычно рассказывал об истоках религии, которые коренятся в невежестве древних людей, рассказал о средневековой инквизиции, о Галилее и Джордано Бруно, о том, что религия всегда стояла и стоит против всего нового и передового.
Школьная пионервожатая, выступившая после лектора, рассказала о героях-пионерах. О Павлике Морозове, геройски погибшем в схватке с сельским кулачеством и религиозными фанатиками, о Володе Дубинине и Вале Котик, отдавших свои юные жизни в борьбе против немецких захватчиков во время Великой Отечественной войны.
Ребята напряжённо слушали, вспоминали вчерашние слова девочки о Боге, пытались сопоставить с тем, о чём говорили лектор и вожатая. Выходило не в пользу девочки, которая сидела впереди, рядом с отцом и широкими глазами тоже внимала происходящее.
Про пионеров-героев все знали и без вожатой – в коридоре висел стенд с их портретами и кратким описанием их биографий, а вот про Галилея и ужасную смерть на костре инквизиции Джордано Бруно и Жанны д-Арк они услышали впервые.
– Будут вопросы или предложения?.. Может, из родителей кто-нибудь хочет выступить?.. – снова взяла слово учительница. – Не стесняйтесь, ведь тема очень злободневная…
– Я не понял… Зачем нас-то на собрание пригласили?.. – поднялся огромный мужчина в грубом, почти брезентовом плаще. – Ну и читали бы эти лекции детям, а у нас и без того времени в обрез… Вот если мой мальчишка будет хулиганить или плохо учиться, то…
– Родители должны всегда знать и понимать, что пережитки прошлого, одним из которых является религия, до сих пор проявляются всюду, и нет гарантии, что наши дети вырастут настоящими атеистами – ленинцами… Мы должны постоянно отражать нападки всякого рода религиозных деятелей… – чеканила учительница тяжёлые, медные фразы.
– Позвольте мне, если можно, – тихо произнёс отец девочки.
– Ну, что же… Пожалуйста… – чуть напряглась учительница, глядя остановившимися глазами поверх голов собравшихся.
– Уважаемые родители и педагоги… Уважаемые дети… Правильно сказал здесь товарищ лектор, что религия в тех или иных проявлениях сопровождает человека с самого момента его появления на Земле как разумного существа…
Мягкая, окающая речь свободно лилась по рядам парт и скамеек. Отец девочки говорил о Божьих заповедях, об истоках православия на Руси, О Сергии Радонежском, о том, как с именем Бога всегда шли на ратный подвиг русские воины и всегда побеждали…
Первый неверующий появился, скорее всего, в одно время с верующим и с тех пор между ними идёт борьба разными методами и способами. Особую остроту это приобретает в наше время, но вряд ли верующие теперь столь агрессивны к атеизму, сколь непримиримы атеисты к религии…
– Вот товарищ лектор из клуба атеистов, а я всю жизнь верующий и что нам мешает жить в дружбе и соседстве?.. Мальчик принёс в класс крашеное яйцо, и это растолковали как религиозное и даже политическое преступление перед маленьким сообществом детей…
– Извините, – перебила учительница. – Вы ведь не в церкви… Что же вы здесь нам проповедь читаете?..
– Простите, ещё несколько слов, пожалуйста…
– Только недолго… Заканчивайте.
– Принято считать, что атеисты воюют с религией, воюют с Богом, но с Богом воевать нельзя, потому что Бог никогда и ни с кем не воюет, –после вынужденного молчания продолжил отец девочки. –Если собравшиеся здесь признают, что у человека есть душа, иначе говоря, совесть, то позвольте мне закончить такими словами: Атеизм – это не война человека с Богом… Атеизм – это война человека против собственной души… Вот, пожалуй, и всё…
Он также ровно прошёл к первой парте и снова сел рядом с девочкой.
– Да… Яблоко от яблони не далеко падает, – буравила класс учительница поверх сидящих. – Вы знаете, что ваша дочь устроила здесь вчера? Ведь она вела среди учеников самую настоящую религиозную пропаганду…
– Если вы имеете в виду того мальчика, о котором я упоминал, то я верю своей дочери, и рад за её поступок… Она растёт истинным человеком…
– Да что это такое!.. – вдруг яростно вклинилась пионервожатая. – Разве совместимо звание пионера с какой бы то ни было религией!.. Пионер –это… это тот, кто всегда идёт впереди… А впереди заря коммунизма… Я предлагаю вопрос поставить прямо: или бог или пионерский галстук!..
Утрамбованные в партах пионеры не дышали. Родители, среди которых были в основном женщины, шёпотом переглядывались. Лектор, посчитав, что собрание заканчивается, стал многозначительно щёлкать замками своего портфеля, но тут встал тот самый мужчина в грубом плаще:
– Ну, зачем же так сразу?.. Правильно человек говорит, что дело не в том – веришь или не веришь, а в том, чтобы нормально жить между собой…
– Да у нас в бараке все яйца красят, и куличи пекут, и соседи тоже... А разве мы в детстве не христосовались?.. – поддержали наперебой мужчину несколько матерей.
Собрание стало принимать неожиданный для учительницы и лектора оборот.
– Дети, быстро собирайте свои портфели, идите одевайтесь и по домам…
Парты радостно заскрипели, когда школяры тихо зашелестели сквозь ряды к выходу из класса.
– Я останусь!.. – вдруг упрямо нагнула голову девочка.
– Нет… иди вместе со всеми. Здесь будет серьёзный взрослый разговор, – погладил отец девочку по косичкам.
Ребятня, стараясь не шуметь, без обычного «кто вперёд!» спустилась в раздевалку, но девочки среди них не было. Вчерашний мальчишка поднялся на второй этаж – она стояла, прислонившись к стене большого коридора, и смотрела на закрытую дверь класса, из-за которой доносились непонятные мальчишке разговоры взрослых.
– Пошли домой… Они, наверное, ещё долго спорить будут…
– Нет, я дождусь папу, – так же упрямо тряхнула девочка косичками вкруг.
Мальчишка понял, что уговаривать бесполезно и повернулся, было. из коридора, но что-то удержало его. Он поставил свой портфель рядом с девочкой. Когда высокая дверь открылась, родители молча потянулись через полутёмный коридор к выходу. Отец девочки близоруко моргал в полутьме… Мальчишка и девчонка сидели на своих портфелях, склонившись друг к другу…
На другое утро девочка пришла в школу без пионерского галстука. А скоро зазвенело, загудело долгожданное лето. Класс рассыпался по своим дворам, закоулкам, переулкам. Когда же, наконец, закончилось длинное детское лето, то маленькая девочка на свою первую парту не пришла… Не пришла она и через неделю, и через месяц…