Щепин Карл Альбертович, сорока пяти лет от роду, в костюме и с дипломатом, прыгал на одной ножке по едва ли не самой оживлённой улице своего города. Происходило это прохладным и ясным сентябрьским утром на глазах у множества спешащих к месту своей работы - в основном хмурых - граждан. Карл Альбертович привлекал всеобщее внимание и вызывал разнообразные на своё поведение у людей реакции. И были они - как это ни печально - по большей части негативны и отрицательны. Однако сей фактор нисколько не влиял на прыгающего мужчину, который попросту не замечал окружавшей его серой человеческой массы. Он замечал только чистое синее небо и неяркое спросонья приветливое солнце, и улыбался им просто-добродушно, и скакал на правой ноге, пренебрегая вылезающей из-под брюк белой рубашкой, дружески хлопающим по плечу галстуком и стучащим по ляжкам дипломатом.

В дипломате барахтались и бились углами о стенки документы - в папках и без них, скреплённые скрепками и прошитые степлером, завизированные и заверенные печатями, актуальные и устаревшие, абсолютно разные и совершенно одинаковые - Карл Альбертович занимал в одной фирме руководящую должность. Вот так. И направлялся в данный момент на работу.

Выехал Карл Альбертович из дому - как он это неизменно делал в течение последних восьми лет - на машине, но. Но на полпути бросил её в каком-то переулке - уже позабыв, где именно - и остаток дороги решил проделать пешком. Простым шагом, на своих двоих. И пошёл. Но, сделав всего четыреста двадцать девять шагов, вдруг ощутил, что больше всего на свете хочет допрыгать до кабинета на одной ножке. Желание это было столь сильным и неожиданным, что Карл Альбертович оказался не в силах с ним бороться.

Именно поэтому Карла Альбертовича можно было наблюдать передвигающимся несколько необычным и странным образом. Вполне объяснимое недоумение прохожих было бы ещё сильнее, если бы они знали скачущего лично. Расскажите вы об этом кому-нибудь из его знакомых или родственников, вас - в лучшем случае - поднимут на смех. Потому что легче представить себе скачущую на одной из своих опор Эйфелеву башню, нежели господина Щепина, который никогда не отличался особой подвижностью, даже в детстве. И был, к тому же, человеком серьёзным и рассудительным.

Да, действительно был. Но, однако ж, скакал на одной ножке. И ведь так и скакал бы до самой до работы, если б не одно обстоятельство - на пути ему встретилось заведение, в которое он завернул, вновь повинуясь мимолётному порыву души. Заведение это называлось как-то типа "Город чудес" или что-то в этом роде и было - по сути дела - детским. Это был зал игровых автоматов - не тех, которыми забавляются взрослые дядьки с толстыми кошельками, не тех, что окружены звоном монет и надписями "777". Футбол, гонки на машинах, стрелялки и драки - вот что захватило Карла Альбертовича на добрых пару часов.

Купив жетонов на крупную сумму, он самозабвенно отдался свободному и уютному миру игры. Проехал несколько раз трассу гран-при Монако "Формулы-1", уделав парочку знаменитых гонщиков. Изорвал в клочья десяток-другой монстров, наводивших ужас на жителей старинного графства. Причесал хоккейную сборную Канады по буллитам. Пошастал по нереальной мультяшной местности в роли какой-то розовой утки или кошки. Или кошкоутки. Или уткокошки. Вколотил пяток мячей в ворота Ван дер Саара, вызвав оглушительный рёв трибун стадиона Уэмбли. Вытащил стальной клешнёй плюшевого мишку из большого пластмассового аквариума с игрушками. Успокоился только сыграв в каждую из игр по крайней мере разочек.

Выйдя на свежий воздух, Карл Альбертович купил себе мороженое и дальше запрыгал на правой ноге. Прыгать с дипломатом в руке, игрушечным медведем подмышкой и при этом пытаться есть сахарную трубочку было не очень удобно, но всё же почему-то приятно. Безумно приятно, практически до счастья.

На одной из улиц, у светофора, к Карлу Альбертовичу присоединился молодой человек в спортивной одежде и с рюкзаком за спиной. Так, ни слова не говоря, просто подошёл, подогнул одну ногу, а на второй поскакал рядом. Они пропрыгали вместе несколько кварталов, смеясь, поглядывая друг на друга и снова смеясь; после чего молодой человек свернул во двор, на прощание махнув своему попутчику рукой и пожелав удачи.

Секретарша Карла Альбертовича даже не успела удивиться появлению своего начальника - раскрасневшегося, взъерошенного и запыхавшегося - как он сунул ей в руки плюшевого мишку и просто сказал:

- Оля, это вам!

Карл Альбертович с грохотом опустил дипломат на стол и, кивнув на медвежонка, произнёс:

- Его зовут Ящик, - после чего засмеялся столь искренне и заразительно, что секретарша непроизвольно подхватила его смех и, махнув рукой, направилась к двери. - Оля, а вы любите мороженое?