На Главную
Новости Авторы Проза Статьи Форум Карта
О проекте Цитаты Поэзия Интервью Галерея Разное

 


        Станислав Алов


        Путь Бэнга


        Рассказ


New Game

Его звали Бэнг. Странное имя. Ничего не скажешь. Но для подобного чело­века - самое подходящее. Или это была кличка? Он уже и сам не помнил.

Бэнг шел по прострелянной редкими дырами огней серо-лиловой улице, кра­сиво выдыхая сизоватый пар из резко очерченного рта. Он твердо знал, что ночь есть негатив дня. Как и всегда, он шел творить справедливость. Сколько он уже натворил ее за свою неспокойную, исполосованную шрамами жизнь...

Ага. Бэнг насторожился. Два негатива-негра волокли к фиолетовой помой­ке нечто столь же темное, но окровавленное и вяло трепыхающееся.

- Где смерть - там я, - величаво проконтрабасил Бэнг.

Негры встрепенулись. Один из них - тот, что помельче - быстро полез в полу обшарпанной кожанки.

- А где вы? - закончил Бэнг и спустил курок.

Мелкий негр удивился и перестал быть. Последним, что проплыло в его созна­нии, почему-то было видение страшно юной девушки с угольными глазами, играющей на флейте.

- Эй, брат, ты чего? - удивился и второй (тот, что поздоровее), впрочем, еще существуя.

- Твой друг быстрее во всем, - ответил Бэнг. - Даже в смерти.

- Это правда, - констатировал здоровенный негр, тупо гогоча. - Он все­гда мо­чил лучше и быстрее.

- За что? - поинтересовался Бэнг, пнув подкованным мысом чоппера того, кого волокли к помойке.

- Сукин сын кинул нас на полкило герыча.

- Повод ли это - менять мэна на говно?

- Чё? - попытался въехать негр, все еще обкуренно улыбаясь и ин­стинктивно засовывая руку в полу обшарпанной кожанки.

- Добро, как правило, не наказуемо, - заметил Бэнг, спустил курок и до­бавил:

- Обратный вывод?

Ответа не прозвучало. Лишь последнее сизое облачко с устойчивым запа­хом травки взвилось над мостовой и смешалось с ночным смогом. Оно напоми­нало редкостной формы иероглиф, но объемный и как бы четырехгранный.

- Ты еще здесь? - спросил Бэнг у замоченного товарищами негра.

- Я... - с трудом начал тот, истекая соком жизни и конвульсивно поскри­пы­вая обшарпанной кожанкой.

- Ну, - подбодрил его Бэнг участливой ногой.

- Я... - негр уже захлебывался собою. - Я... имел... твою маму.

- Зря ты так, - искренне проговорил Бэнг, подумал и спустил курок.

Бэнг двигался уверенным шагом, цокая на ноте соль. Белые и красноватые фонари подмигивали ему и указывали путь.

Ага. Из ближайшей подворотни раздались женские стоны и всхлипы. Бэнг крадучись влился в лиловатую серость стены, став с нею единым целым, и пошел на зов. А в том, что зовут именно его, он не сомневался никогда. Музыка его чоп­перов профес­сионально упала на две октавы.

Ага. На какой-то груде досок худой волосатый детина бешено совокуплялся с бьющейся в истерике наголо обритой девицей.

- Любовь, - провозгласил Бэнг, щелкнув затвором, - не есть грех. Но трахая без согласия, ты трахаешь самое себя.

- Да пошел ты, - отмахнулся волосатый, не прерывая своего дела, и до­бавил несколько крепких смачных факов.

- А-а-а! У-у-у! - присовокупила девица с расплывшейся от косметики маской на месте лица.

- Слова - пар истины, - сказал Бэнг и спустил курок. - Истина в по­нимании боли.

Волосатый, еще дергаясь в механическом танце своего угасающего кайфа, отвалился набок, познавая вечный оргазм. Перед ним пронеслось туманное откро­вение - в виде гигантского влагалища, в которое с необратимой силой всасывало его беспомощ­ное, словно бы младенческое тело. Девица села, поправляя забрыз­ганную белой кровью и красной спермой юбку.

- Бэнг, - сказал Бэнг и резко протянул ей мускулистую руку.

- А ты меня не пугай. Пуганная я.

- Ты свернула с правильной дороги. Пойдем, - посоветовал Бэнг.

- Козел ты, - парировала девица, размазывая различные оттенки алого и ультрамарина по удобно смазливому лицу и создавая некий фантастический колер - еще эффектнее того, что был на юбке. - Мы так каждую ночь играем. Играли, - поправилась она, завершив сложную колеровку. - До тебя, урод.

- Смерть не ошибается, - проговорил Бэнг, - в тех, кто зовет ее.

Он продвигался дальше, предчувствуя внутренним чувствилищем новые поводы для применения справедливости. Он был один такой - на весь город. Он знал, что впе­реди спряталась судьба, а позади уже ничего нет. Он был уверен в этом и потому никогда не оглядывался.

"Бессмертен тот, кому не стреляют спину, - говаривал еще его отец, по­гибший в прошлом году, подавившись тройным чизбургером. - Но тот, для кого не существу­ет то, что за спиной, бессмертен вдвойне".

Бэнг достиг Китайского квартала. Он прошагал вереницу роскошных домов боссов триады, не обнаружив ни малейших беспорядков и очутился в районе беднейших перекосившихся лачуг. Тут пахло рыбой, рыбной похлебкой и рыбными отбросами.

Ага. Возле рыночного забора с ярким граффити: "я имел Бритни Спирс", в позе лотоса, с закрытыми глазами сидел компактный, абсолютно лысый китаец в длинных желтых одеждах. Из его рта и ноздрей не выходил пар - ни сизый, ни желтый. Сидящий был неподвижен и почти сливался с ночью в своей отрешенно­сти.

Бэнг раскинул мозгами, потирая холодным дулом шершавую жесткую щеку. Неподвижное существо было безупречно и неуязвимо - ибо не давало повода для подозрений, а значит, скрывало истину преступления внутри. Бэнг несколько растерялся.

- Не сыро на асфальте? - единственное, что он смог придумать, чтобы начать беседу.

- Ом-м-м, - грубым басом лаконично ответил китаец, поблескивая тай­ными мыслями.

- Не понял, - признался Бэнг.

- Я говорю, здравствуй, - сказал китаец, приоткрыв глаза на один миллиметр и не более. - Это я.

- Кто? - удивился Бэнг, машинально засунув дуло себе в рот.

- Не торопи события, - предостерег его собеседник. - Вынь дуло.

- А, ты об этом. Просто детская привычка. Так кто ты и что здесь делаешь?

- Я - тот, кого ты давно ищешь.

- Справедливость?

- Нет.

- Истина?

- Нет.

- Победа?

- Вряд ли.

- Судьба?

- Тепло.

Китаец приоткрыл только левый глаз, но уже на целых полсантиметра. И это действие почему-то взбудоражило нервы Бэнга.

- Ты не мог бы открывать оба глаза равномерно, - попросил он.

- Зачем? - удивился в свою очередь китаец. - Это лишнее. Ведь все -обман. Так для чего изводить на него энергию обоих глаз.

- Действительно, - согласился Бэнг и полуприсел на асфальт. Он вынул пачку "Мальборо", блеснул огоньком "Зиппо" и с удовольствием вы­пустил струйку лилового дыма.

- Ты нервничаешь, правда? - спросил китаец.

- С чего ты это взял?

- Уверенный в себе воин не нуждается в стимуляторах.

- Почему?

- У него есть Будда.

Китаец хитро зыркнул на Бэнга одним левым глазом и снова закрыл его, напра­вив взгляд внутрь себя.

- Будда? - рассмеялся Бэнг. - Что может твой Будда против пули сорок пятого калибра.

- Очень просто. Мой Будда убьет тебя прежде, чем ты сумеешь поднять свой кольт.

Бэнг на миг задумался, поглядел на поблескивающее оружие в собствен­ной верной руке и вновь усмехнулся:

- Я уверен, что моя реакция быстрее, чем у Будды - кто бы он там ни был.

- Я не сомневаюсь в твоей быстроте, - ответствовал китаец, приоткрыв теперь лишь правый глаз на полсантиметра. - Но есть вещи сильнее скорости и много силь­нее пули.

- Что же это?

- Глубина неба. Прекрасная девушка с бамбуковой флейтой, играющая только для тебя одного. Стадо небесных буйволов, бредущее по самому горизонту. Мрак женского лона, творящий всех. Высота мысли о Боге. Бесконечность бороды мудреца, если ее не стричь. Луна в твоей чашке саке. Яблоко, раненное твоими зу­бами, выброшенное, но сохранившее в не съеденной косточке свою не рожденную мать. Иероглиф, вмещаю­щий и поглощающий Вселенную. Ширина тех слов, кото­рые я сейчас говорю тебе, рав­ная всему тому, что я говорил до тебя и тому, что я скажу после. Трепет восторга перед Всем. Момент созерцания гармонии мира. Иногда он ошарашивает человека навсегда.

- Как это?

- Очень просто. Взгляни на звезды.

Бэнг усмехнулся в последний раз и послушно поднял мужественное шрами­стое лицо к небу. Сквозь серо-лиловый смог мерцали хитрые глазки сотни желтых китайцев.

Тут его собеседник внезапно приподнялся, открыв оба глаза на це­лый сантиметр, достал откуда-то из-за спины внушительных размеров позолоченную статуэтку Будды и со всего маху хищно обрушил ее на кудрявую голову Бэнга. Что-то звонко хрястнуло и тот недоуменно сполз под ноги китайцу. Сигарета выпала изо рта и зашипела в теплой кучке мозгов.

- Смерть — гармония мира без я, - глухо прошептал Бэнг, отдавая свои концы Будде, представшему перед ним в виде позитивного негритенка.

- Придурок. Смерти нет. Она гнилой прогон для ниггеров и ковбоев, - заме­тил ему довольный китаец, усаживаясь в точности на то же место, где сидел и, приот­крыв на миллиметр третий глаз, привычно начал забивать понтовый ко­сяк.

Game Over




2002






 

 


Рассылки Subscribe.Ru
Подписаться на NewLit.ru

 
 
 
 
 
  Интересные биографии знаменитых учёных, писателей, правителей и полководцев
 

 

Новости Авторы Проза Статьи Форум Карта
О проекте Цитаты Поэзия Интервью Галерея Разное
На Главную
  • При перепечатке ссылайтесь на NewLit.ru
  • Copyright © 2001 – 2006 "Новая Литература"
  • e-mail: NewLit@NewLit.ru
  • Рейтинг@Mail.ru
    Поиск